«В тишине… вырастают стихи»
«В тишине… вырастают стихи»
Родился 9 сентября 1972 года в селе Казанка Новосибирской области. Однако своей родиной Дамир считает Алтай: когда в семье появился второй ребенок, бабушка забрала годовалого внука в Бийск.
После школы он окончил училище по специальности наладчик токарных автоматов и полуавтоматов. Несколько месяцев работал токарем. Затем служил в пограничных войсках. Вернувшись домой, сменил множество профессий: чинил железнодорожные пути, работал в цехе по обработке гречки, был кладовщиком на кондитерской базе, делал халву, служил в охране…
Первое стихотворение, которое друзья положили на музыку, сочинил летом 2004 года.
В Новокузнецке живёт уже более десяти лет. Творческий рост стал заметен после прихода в литературное объединение «Гренада». Тогдашний его руководитель Любовь Никонова рекомендовала Дамира для участия в городском и областном семинарах молодых литераторов в 2007 и 2008 годах. Затем – участие в проекте «Запасный выход» и презентация первого авторского сборника Дамира Ибрагимова «Крылатые люди».
С 2010 по 2015 годы – учёба в Кузбасской государственной педагогической академии и защита диплома.
Публикации стихотворений – в газетах «Кузнецкий рабочий», «Усятская россыпь», в альманахе «Кузнецкая крепость».
* * *
Комната. Гулы ночные
В хриплую музыку слиты.
Мысли – гуляки шальные –
Сумраком серым укрыты.
Шорох – монах-заговорщик,
В замыслах – тайные битвы…
Крадучись, старый притворщик
Шепчет в пространство молитвы.
Матовых окон глазницы –
В хаос беспечные дыры.
Сине-прозрачные птицы
С улиц влетают в квартиры.
Время ночное бесценно –
Я очарованный зритель.
Тихо нисходит на сцену
Магия тайных наитий.
* * *
Тишина проступает в картине
Вместе с ветром и морем песка;
В подсознании спящей пустыни
Молчаливые дремлют века.
В тишине – в сенокосной долине –
Вырастают стихи, как трава;
Мошкарой в золотой паутине
Прорываются к людям слова.
Тишина – бесконечное небо,
Где скитается птица-мечта
И кусочки абстрактного хлеба
Подбирает с ладони Христа.
* * *
Крылатые люди приходят во снах
С сиянием мудрости в кротких глазах.
В улыбках – мерцанье далёких планет –
От вечного синего неба привет.
Пророчески ясные вещие сны
Под кровом царицы ночей Тишины –
На смене великих времён и эпох
Для тех, кто душой не ослеп, не оглох.
Когда нам глаза открывает рассвет,
На многие вещи мы знаем ответ:
Крылатые вестники Мира Любви
Во снах нашептали нам тайны свои.
* * *
Как на ветках набухшие почки,
Прорастают из старых времён
Освящённые памятью строчки,
Хоть порой и не вспомнишь имён
Тех певцов, что стихами посмели
Провести меж эпохами связь;
Их сердца маяками горели,
Отвергая житейскую грязь.
* * *
Я крошечный атом
В масштабах вселенной,
Любуюсь закатом,
Как огненной пеной –
Небесною пеной.
С оглядкой на вечность
Мгновенья проходят,
Играя в беспечность
Закаты уходят…
И снова приходят.
Пугают масштабом
Своих устремлений
Явленья закатов
Священных мгновений…
В обычном мгновенье.
* * *
По жёлтой китайской равнине,
Где солнце меж пагод встаёт,
Как путник к далёкой святыне,
Усталое войско идёт.
Под древней великой стеною
Мы гуннов рубили сплеча;
Пуст рваный колчан за спиною,
Иззубрен клинок у меча.
Последнюю горсточку риса
Рука достаёт из мешка,
А в воздухе – резкий и чистый
Призыв боевого рожка.
Со славой подходим к столице,
Где площадь народом бурлит.
На троне с нарядной царицей
Сын Неба, сияя, сидит.
И скажет нам всем император:
«Доволен я, дети мои.
Вы запад – исчадье заката –
Омыли во вражьей крови.
Но север, что плавит морозы
В мерцание белых ночей,
Страшнее готовит угрозы
Империи дивной моей…»
…Мы рисом наполним котомки,
Отчизне и клятвам верны –
И в сердце вольются потёмки
Предчувствия долгой войны.
* * *
Ветхая память веков –
Отблеск забытых религий,
Пляска булатных клинков,
В песнях свирепые крики.
Властью суровых вождей
На непокорные страны
Льются потоки дождей,
Падают с моря туманы.
Зверь на таинственный зов
К хижине мага подходит.
Шёпот дремучих лесов
К сердцу дорогу находит.
Тень от священных дубов
Плавно струится на лица
Магов, царей и рабов
В мире, что не возродится.
АКТЁРУ
Чудовищ, набитых соломой,
Круша бутафорским мечом,
На сцене, до дрожи знакомой,
Ты снова под алым лучом.
С чужою судьбой ты сживался,
В ней тысячу раз умирал.
Но занавес вновь поднимался,
И зритель слезу вытирал.
Прожитые судьбы и роли –
Святые, рабы, короли –
Бывало, заплакать от боли,
Смеяться заставить могли.
Не важно, что трон из фанеры.
Не страшно, что сцена мала, –
Достаточно зрительской веры,
Что вновь их к тебе привела.